Ландыш

ЛАНДЫШ

Продаются ландыши
На вокзальной площади.
Отцвести бы раньше им
В тёплой майской рощице.

Кем они поруганы
И в корзинку брошены,
Белые, упругие,
Как в стручке горошины?

А торговка: «Краше их
Нет, купи!» – долдонила.
Прикрывались ландыши
Листьями-ладонями.

Расселили в вазы их
Из родной обители.
Жаль мне, что ни разу вы
Их в лесу не видели.

Мой любимый цветок – ландыш. Помню, как стоял на майской полянке, очарованный миловидными колокольчиками с неповторимым запахом. Поляна сплошь заросла широкими листьями, похожими на лосиные уши. Недаром в переводе со старопольского языка слово «ландыш» означает «ушки лани». Словно серёжки, поколыхивались в этих «ушах» серебряные цепочки пахучих цветов. Только очень уж редкими они были, словно кто-то повыдёргивал стебельки с цветами, оставив одни листья.
Теперь я знаю, почему. Корни ландыша живут более двадцати лет. Первый раз он зацветает где-то в семилетнем возрасте, а в десять-двенадцать лет уже утрачивает способность цвести. Так что ежегодно увидеть мир божий яростно стремятся только листья, а цветы появляются раза два-три, не больше. Вот и выходит, что, вроде бы, за не такой уж и короткий век «ушки лани» цветут всего два-три раза. Потому-то на две-три сотни кустиков лишь несколько цветущих.
Тогда я решил переселить ландыш в цветник перед маминым домом. Складным ножиком выкопал несколько растений и привёз в деревню. Прошло больше полвека. Ландыш «завоевал» не только грядку под окнами, но и участок на улице, забрался и в огород к соседям.
Раньше во многих странах в честь ландыша устраивались весенние праздники. Люди дарили друг другу букетики пахучих цветов. Если девушка брала из рук юноши ландыши, значит, она любила его и согласна была выйти замуж за своего избранника. Бросая букетик на землю, она давала понять, что о свадьбе не может быть и речи.

Крот

КРОТ

Огороду беда от крота:
Не закрыть перед ним ворота,
Не поставить забор, и к тому же
Ты его не заманишь наружу.

И проходит тишайшим он маршем
Под грядой нашей, как под Ла-Маншем.
«Метростроевец», он за неделю
Сотни выкопал в грядках туннелей.

А на «станциях» крот окаянный
Почву вывернул, словно вулканы.
Обойдя и капкан, и ловушку,
Вздыбил он и морковь, и петрушку.

С ним на даче одна маята.

Как же нам урезонить крота?

В парке, на лугу, на лесной полянке – где только ни встретишь холмики земли, вывернутые кротом! И до чего ж он вездесущ, этот житель подземелья с подвижным розовым пятачком! Хвостишко у него куцый, зато шубка плотная, блестящая, гладкая. А вот передние ла-а-апки! Не лапки – лопаты, ножи бульдозерные! В мягкой почве он передвигается быстрей, чем на поверхности.
Аппетит у него прямо-таки зверский. Часа не прошло после завтрака, а он опять по туннелю рыщет, дождевых червяков собирает. На зиму он их заготавливает до четырёх килограммов, при этом надкусит каждого, чтобы не уполз. Такой вот холодильник.
Никакого порядка от него на грядках. Не помогают ни жестянки, бренчащие на арматуре, ни деревянные пропеллеры. И ловушки да капканы обходит с лёгкостью. Правда, мы с внуком приспособились ловить кротов лопатой.
«Сюда, сюда, дедушка!» – зовёт меня Станислав, если вдруг грядка начинает шевелиться. Бегу на помощь, и вместе с грудой земли крот оказывается на поверхности. Ошеломлённого, ослеплённого солнцем, сгребаем его в ведро, а позже отвозим за деревню, от греха подальше. А вот убивать этого симпатичного зверька рука не поднимается. Ну разве ж он виноват, что кротом родился?